Историческая справка

КПРФ не могла не возродиться

Избрание Ельцина президентом РСФСР в июне 1991 года вдохновило его на откровенно антикоммунистические действия. 20 июля он издает указ «О прекращении деятельности организационных структур партий и массовых общественных движений в государственных органах, учреждениях и организациях Российской Федерации». Этот указ был рубежным. Именно этим указом было положено начало господству в России не закона, а указного права, из-за которого в стране бал правило беззаконие.

А 23 августа 1991 года подписывает указ «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР», в котором всему аппарату ЦК КПСС и ЦК КП РСФСР в категоричной форме было предписано покинуть здание ЦК с личными вещами. Многотысячные «демократические» толпы осадили здание ЦК на Старой площади, громили и оскверняли памятник Ф.Э. Дзержинскому, угрожали расправой каждому, кто осмелится воспрепятствовать вандализму.

В те дни циничного мракобесия псевдодемократов громились партийные комитеты, сжигалась коммунистическая литература, варварски разрушались памятники деятелям Советского государства, переименовались улицы, заводы, фабрики, колхозы и совхозы, учебные заведения, названные их именами. Преследование людей, сохранивших приверженность идеалам социализма, становилось нормой.

Тяжело было это выдержать. Не всем удавалось. Одни уставали, других -разрушало полное безверие… 

Но есть неискоренимый источник исторического оптимизма. Это – возрождение Коммунистической партии Российской Федерации, завершившееся на II чрезвычайном съезде КПРФ 14 февраля 1993 года.

Надо с прискорбием признать, что организационная кончина КПСС была бесславной. В конце 90-х годов XX века стали выбрасывать партбилеты тысячи коммунистов (численность партийцев, входящих КП РСФСР, с августа 1990 года по август 1991 года сократилась на 3,5 миллиона, то есть на треть), дезертируя с передовой политической борьбы, которую устно и письменно клялись вести, не щадя живота.

Антикоммунистический экстремизм организационно структурировался на базе и в рамках КПСС. Это была вначале «Демократическая платформа!», потом откровенно буржуазное «Движение демократических реформ», инициатором которого стали делегаты XXVIII съезда КПСС. О «роспуске» советской компартии заявил ее Генеральный секретарь М. Горбачев. 

И надежды на то, что многомиллионная партия коммунистов в случае утраты своей родной партии мгновенно станет грудью на ее защиту, оказались наивной иллюзией. Не было ни одной дружины в Москве, ни в какой-нибудь тмутаракани, которая бы стала бы на защиту своих партийных комитетов.

Но, не выдержав испытания организационно, коммунисты, идейно убежденные, сумели даже тогда сдать жесточайший экзамен на идейность. Партия не растаяла во мгле, она не приняла ни вердикта генсека-расстриги о своем «добровольном» роспуске, ни указа президента-перебежчика, ни о ее насильственном запрете.  

Это были смельчаки, недрогнувшие партийцы, которые начали собирать вокруг себя мужественных коммунистов. Подвиг по восстановлению российской компартии был воистину массовым. Чтобы выстроить в стройные ряды региональную организацию, надо воссоздать городские и районные звенья партии, надо было возродить ее первичные ячейки. Тогда не было рекомендаций сверху. На местах искали единомышленников в своем коллективе, микрорайоне, городе… Конечно, это были порою и не подготовленные к большой работе кадры.  

Беда КПСС последних лет была в том, что она, понукаемая горбачевыми- яковлевыми, расслоилась. И не только на членов партии и билетоносителей, коммунистов и перевертышей. Она расслоилась еще на тружеников и карьеристов, на борцов и равнодушных, на убежденных марксистов-ленинцев и изворотливых приспособленцев… Из-за этого она перестала быть в целом авангардом народа. Уже потому, что проспала ту черту, когда в народе проснулся массовый мещанин, филистер, буржуа.

Однако народная сердцевина осталась социалистической. Вот она и помогла настоящим партийцам стать организаторами и вожаками Коммунистической партии. Причем, на всех уровнях – от партийной ячейки до ЦК.

Вот почему многие тысячи членов КПСС, запрещенной, но не раздавленной, искали пути признания обществом коммунистической преемственности. Потому и появился процесс «по делу КПСС» в Конституционном суде. Среди защитников КПСС и КП РСФСР беспартийных было куда больше. Выходит, что и беспартийным, если им дорога Россия, если они люди совести и чести, была необходима Коммунистическая партия

Команда, защищавшая КПСС и КП РСФСР, была удивительно разнообразной по составу, но единой по чистоте помыслов. Ею руководили – и официально, и реально, – первый секретарь ЦК КП РСФСР, секретарь ЦК КПСС В.А. Купцов, ныне покойный заместитель генерального секретаря ЦК КПСС В.А. Ивашко, представитель группы народных депутатов РСФСР, обратившийся с иском в КС РФ, В. И. Зоркальцев. Активно участвовали в работе Г.А. Зюганов и другие члены ЦК КП РСФСР.

Власть вынуждена была официально признать команду защитников КПСС и КП РСФСР (ходатайство в КС РФ о проверке конституционности указов президента, касающихся приостановления деятельности КПСС и КП РСФСР, подписали 43 народных депутатов России), действующими представителями этой партии. Так еще при неотмененном запрете у партии появилась действующая структура, к которой было приковано внимание всего общества. Вскоре большинство этой команды стало делегатами II чрезвычайного съезда КПРФ.

Последнее заседание Конституционного суда, на котором коммунисты получили право иметь свою партию, способную выступить идейной наследницей и преемницей КПСС, состоялось 30 ноября 1992 года, Через два с половиной года стройное дерево КПРФ уже жило реальной жизнью. За такой срок могла возродиться только партия, которая в народе не умирала, даже не имея организационных структур.

Ариадна МОРОЧА,

первый секретарь горкома КПРФ до июля 2010 г.